27. Тест Роршаха / The Rorschach Test, 1999-2011

Проект ВЫБИРАЯ МАРШРУТ / DEFINING THE ROUTE

27. Тест Роршаха
/ The Rorschach Test, 1999-2011

Вымысел

Он долго смотрел на мою ладонь, потом спросил о числах моего рождения, - года и дня.
Потом несколько раз взглянул мне в глаза.
Помолчал и заговорил.
Чем он дольше говорил, тем больше мною овладевали досада, чуть не злоба, и смех.
Наконец я вырвала у него руку и рассмеялась - не без презрения - ему в лицо.
- Это все, не правда ли, что вы можете мне сказать.
- Да, дитя мое... Я вижу это по вашей руке, по вашим глазам. Вас ждет завидная судьба. Вы будете богаты, будете известны... У вас есть неприятности, но они пройдут. Долгая жизнь в довольстве и блеске, счастливая любовь - и одна... Несколько раз будете больны, но выздоровеете, - ибо долгая жизнь...
(...)
Какой-то бес овладевал мною все больше и больше, овладел - и я крикнула:
- Пойдите вы вон с вашим пошлым шарлатанством! Ни у кого из вас даже фантазии нет! Все в мире гадатели говорят всем в мире простакам одни и те же общие фразы, одинаково для всех годные! Долгая жизнь... Любовь... Болезнь... Неприятности... и пройдут... Каждая кухарка умеет сказать это по картам - и угадать! При чем же эти мудрости, древние науки Индии - ни при чем! Как скучно!
(...)
- Нет, я поверила бы только тогда, если бы мне предсказали мое будущее, каким оно будет, - и мое, слышите, мое! Нет одинаковой судьбы, как нет одинаковой души, и мне нужна моя собственная судьба, мое счастье, мое несчастье, мое сердце с моими будущими чувствами, - все нужно, скажите мне обо всем, если можете, расскажите цвет обоев в комнате, где меня ждет радость! Покажите глаза человека, которого я буду любить! Вот тогда я поверю, что есть мудрость, знание, предвидение! Но вы не можете. Так и молчите. Утешайте других вашими "древними науками"!
(...)
- Не нужно умолять, - произнес он почти строго. - Я сделаю, если вы не откажетесь. Сейчас, сегодня, я не сделаю. Вы должны подумать о том, чего просите. Пойдите домой, подумайте. Если и подумав не откажетесь - придите завтра, в это же время. Не придете завтра...
И в назначенный час я была у дверей старика.
(...)
Очень большая - громадная - комната с низким потолком и совершенно пустая. Только потолок, пол и очень гладкие, очень белые стены. Даже окон я не заметила.
(...)
- Сядьте, дитя мое, сядьте на стул, - сказал старичок суетливо, все с той же злобно-ласковой трусливостью. - Сядьте. Сейчас... Сейчас...
Я покорно села, - как стоял стул, - спиной к камину, лицом к сплошной белой стене, бесконечной, сливающейся и с потолком, и с другими белыми стенами. Я уже немного оправилась и даже подумала о том, что прежде меня занимало. Рассказывать он, очевидно, мне не будет. Может быть, я увижу себя и все на этой белой стене.
Но стена белела гладкая, мертвая.
(...)
Я почувствовала, как он медленно опускает, вероятно, сложенные руки на мою голову, еще не касаясь ее. Вот коснулся... О, какие тяжелые! Коснулся, опустил и...
И тотчас же поднял. Между движением его рук вниз и движением вверх - не прошло никакого времени. Сколько бы мы ни уменьшали время - до тысячной, до миллионной секунды, - все же это будет некоторое время, а тут не было никакого. Но лживее всего сказать, что не было ничего. О, ничего! Нет, все, - не было только времени.
(...)
- Вам еще не ясно, что было со мною тогда, в тот... промежуток, между двумя движениями его рук, когда не было времени. Трудно понять это обыкновенному, счастливому, живому человеку. Я постараюсь сказать, но если вы чего-нибудь не поймете - замените темное место верой: вам это доступно.
Я хотела знать мою будущую судьбу, всю мою грядущую земную жизнь такою, какой я ее проживу. Такою, какой я ее почувствую. Всю, до смерти, всякое будущее мгновенье. Для этого нужно было ее прожить. И я ее прожила. Вы должны поверить мне, когда я скажу вам, что в тот... кусок безвременья или вечности, между двумя движениями рук старика, я, сама я, которую я не видела, а ощущала изнутри (так же, как теперь я себя не вижу, а ощущаю изнутри), - прожила все свои мгновенья, часы и годы, мне сужденные, продумала все мысли, которые уже были и еще будут, выплакала все слезы, которые дано мне пролить, утомилась всей работой, переболела всеми болезнями моей жизни, слышала все слова, из которых многие только еще услышу, узнала все, что узнаю, видела все и всех, кого увижу; надо мной уже совершалось все - вплоть до последнего вздрагивания моего тела в последнюю минуту, в последней агонии...
Графиня Ивонна остановилась. Она была права: я еще не понимал, я еще не принимал. - Верьте, - сказала она через минуту. - С верой в это можно понять, представить себе, что это такое и что я теперь такое. Все знают свое прошлое. Я знаю свое будущее совершенно так же, как все знают прошлое. Я - помню свое будущее.
- Но, графиня... - пролепетал я. - Прошлое мы забываем... И разве можно все помнить... И вы можете забыть...
- Забываем... да, конечно, нельзя все помнить с одинаковой, ровной живостью. Но это ничего не меняет. Чуть вы направляете мысль на что-либо из прошлого, оно встает перед вами с изведанной ясностью. Так и я, о чем бы ни подумала из моей жизни - оно здесь, оно уже было. И даже знаю, когда и какой мыслью подумаю. Каждая мысль, каждое движение души и тела приходят ко мне во второй раз, и я знаю время их прихода. Я прожила две вторых жизни, потому что ведь и мое первое переживание, тогда, в провале безвременности, было лишь ярким верным отражением, образом именно этой будущей, второй жизни, то есть было совершенно таким же, совершенно, - как и она сама, вторая, - жизнь со знанием! Друг мой, вы, человек, которого я люблю, которого я уже любила, которого я потеряю и теряла, если не умом, то сердцем, всей свободой вашего сердца и его счастьем, - вы поймите беспримерность и бездонность моего горя: я никогда не любила вас в первый раз: опять люблю вас - и опять во второй! И опять потеряю - только потому, что никогда у меня не было первой любви...
Зинаида Гиппиус, "Вымысел (Вечерний рассказ)", 1906 (фрагмент)

Дипластия

Трудности перевода термина double bind почти исчерпывающе описал Александр Эткинд в предисловии к переводу книги Бейтсона "Экология разума". Поскольку едва ли не главный вклад в мое интеллектуальное воспитание внесло изучение творчества советского ученого Бориса Поршнева, то я все-таки предпочитаю на русском языке использовать термин "сдвоенное послание". Один из самых выдающихся исследователей "человеческой природы Борис Поршнев писал именно об этом феномене, называя его дипластией: "Это неврологический, или психический, присущий только человеку, феномен отождествления двух элементов, которые одновременно абсолютно исключают друг друга. <...> То, что у животных - катастрофа, здесь, в антропогенезе, используется как фундамент новой системы. Следовательно, то, что у животных физиологи традиционно, хотя и навряд ли верно, рассматривают как патологию высшей нервной деятельности, в генезисе второй сигнальной системы преобразуется в устойчивую норму" (Б.Ф. Поршнев, "О начале человеческой истории (проблемы палеопсихологии)". СПб, 2007, с. 453-454). Немало исследователей приближались с разных сторон к пониманию феномена дипластии или сдвоенного послания. Почти одновременно (середина 50-х годов прошлого века) разные его аспекты изучали Поршнев, Бейтсон, Леон Фестингер (когнитивный диссонанс). Десятилетием раньше им занимался великий французский психолог Анри Валлон (Les origines de la pensee chez l'enfant. Paris, 1945), использовавший применительно к раннему психическому развитию термин "бинарные операции". Несколькими годами позже (1962) со своей стороны (теория мышления) к феномену дипластии, или сдвоенного послания, подошел британский психоаналитик Уилфред Бион, писавший: "Ощущение истины переживается, если вид объекта, который ненавидят, может быть соединен с видом того же объекта, когда его любят" (см. перевод: У. Бион, "Теория мышления//Идеи Биона в современной психоаналитической практике". М., 2008, с. 178-179).

Это все о них, о дипластиях, о сдвоенных посланиях. Любой пересказ своими словами чужого текста, любая шутка есть всегда "то же, но не то же", или - другими словами - "отождествление двух элементов, которые одновременно абсолютно исключают друг друга". Человеческая речь в точном смысле слова необходимо включает в себя и конструирование дипластий (сдвоенных посланий), и их расшифровку ("растаскивание дипластий", как назвал такую работу Поршнев). Диалог взрослых, лишенный сдвоенных посланий и их расшифровки, - неполноценный диалог. А ведь психоанализ, психоаналитическая психотерапия, опирается именно на диалог двух взрослых людей. Внутренний диалог, который на психоаналитическом жаргоне можно несколько упрощенно назвать диалогом Эго и Супер-эго, не только включает в себя дипластии (сдвоенные послания), но и сам по себе является таковым - для психики, ведущей беседу с самой собой. Такие важные для психоанализа феномены, как интеграция любви и ненависти, как совмещение переживания и наблюдения (наблюдающее Эго, не подавляющее переживания) - все это дипластии.

Уже несколько десятилетий ведутся экспериментальные исследования по обучению животных человеческому языку. Используется множество критериев для различения человеческой речи и сигнализации животных, критериев, подсказанных физиологами, лингвистами, психологами, философами. Эти критерии становятся все более тонкими и изощренными. Но удивительное дело, за каждым новым критерием следует новый эксперимент, демонстрирующий: нет, и по этому критерию человеческую речь не отличить от сигнализации животных. Но только критерий, вытекающий из исследований Валлона, Бейтсона, Поршнева, Фестингера, Биона, покажет: ни одно животное, кроме человека, в своей "сигнализации" не использует сдвоенные послания (дипластии). Только эксперименты, основанные на этом критерии, покажут: ничему даже отдаленно похожему на человеческую речь, использующую дипластии (сдвоенные послания), животных обучить невозможно; для животных дипластия (сдвоенное послание) - это катастрофа, искусственный невроз. Тут-то и пригодятся результаты многолетних исследований "искусственных неврозов", проводившихся российскими физиологами школы Ивана Павлова (например, опыт Павлова по сближению эллипса и круга как разных сигналов для собаки).

Бейтсон стоял буквально на пороге великого открытия, но последнего шага не сделал. Он решил, что причиной шизофрении является практика сдвоенных посланий взрослых в адрес ребенка, тогда как такой причиной следовало бы назвать лишение взрослым ребенка возможности научиться выдерживать сдвоенные послания, научиться приемам их расшифровки (растаскиванию дипластий), научиться использовать их для более глубокого и реалистичного понимания происходящего в окружающем мире. Хотя Бейтсон и описал определенные способы выхода из-под "смертоносного" воздействия сдвоенных посланий, он не обратился к исследованию того, как происходит освоение таких способов в ходе психического развития.
Олег Вите
(http://olegwhite.livejournal.com/4525.html)

Истоки произведения

...кокетство, которое заставляет, как правило, обходить молчанием - и даже скрывать - истоки произведения. Мы боимся, что они заурядны: мы даже опасаемся, что они окажутся естественными. И хотя чрезвычайно редкостны авторы, осмеливающиеся рассказывать, как они построили свое произведение, я полагаю, что тех, кто отваживается это знать, немногим больше. Такой поиск начинается с тягостного забвения понятия славы и хвалебных эпитетов; он не терпит никакой идеи превосходства, никакой мании величия. (Поль Валери, "Введение в систему Леонардо да Винчи")

Карта, картирование

1. Иллюзорное предположение о вечности рядового человека создало систему измерений в общем ландшафте. Истоки картирования - в кровопролитии, жадности и гонениях; в расцвете и падении империй. Картирование - это и устаревшие карты, и эзотерические карты и вся история развития картографии, в том числе такие абсурдные идеи, как плоская земля, земля с огромной дырой и другие ошибки исследователей. Картирование превратилось в легко изменяемые цифровые слои дополненной реальности (augmented reality), включающие не только научные сведения и творческие работы, но и информацию, где можно перекусить. (Джереми Хайт)

2. Что такое карта? Что такое картография? Картография, по крайней мере теоретически, - это наука о видимости и зрительном восприятии; она заключается в зашифровке формы и структуры ландшафта в форме изображения и текста и подготовке зрителя к их расшифровке. Она способствует передаче пространственного знания. Конечно, на практике картографическая коммуникация предполагает значительную долю обобщений, путаниц и упущений, одновременно необходимых и целесообразных. Но для традиционных картографов и для большинства тех, кто пользуется картами, читать топографическую карту означает видеть ландшафт, представленный ясно и лаконично: ландшафт, который может предстать в воображении, может быть измерен, изображен графически, изучен. Карта, кажется, дает нам свободу видеть за пределами нашего поля зрения.
Критическое исследование карт, таким образом, предполагает обращение к процессам, процедурам и вмешательствам, преобразующим видение ландшафта топографом в репрезентацию территории или пространства художником, что в свою очередь составляет основу для понимания карты и воссоздания пространства каждым пользователем. Каким образом исследователь смоделировал природу, ее физические характеристики и отношения между ними - дистанцию и направление? Как эти характеристики интерпретировали и зафиксировали социальное пространство, выявили и изобразили метки и паттерны, принадлежащие руке человека? Даже на самых ранних этапах геодезических и топографических работ сотрудники, реализующие их или создающие технологии для их реализации, привносят в них свои особые убеждения и приоритеты, предписания систем политической власти и директивы бюрократических структур, в рамках которых они работают. После того как топограф передает в картографическое бюро данные о точках и линиях, зарегистрированных им во время полевого исследования, создатели карт подвергают эти сырые данные - координаты и описания - дальнейшему анализу и интерпретации в процессе преобразования их в визуальную форму. Таким образом картографы стремятся достигнуть наиболее ясной и понятной формы, однако их представление о том, что делает карту легко читаемой и доступной, безусловно, полностью зависит от доминирующих норм визуальной репрезентации, а также от политических, социальных, культурных и экономических условий и ограничений.

Это означает, что когда мы смотрим на карту, мы скорее смотрим на картину мира составителя карты, нежели на объективную репрезентацию определенного места или ландшафта. Картография как техническая процедура, художественный проект и мыслительный процесс как упорядочивание сырого, беспорядочного хаоса материальной реальности и ее преобразование в понятное, гармоничное и эстетически убедительное изображение (напечатано ли оно на бумаге, отображено на экране компьютера или представлено перед мысленным взглядом) (...) картография тоже является по сути социальной и субъективной деятельностью. Она создает социальное знание о пространстве - более того, без картографии мы не можем воспринимать пространство ни как осмысленное единство, ни как полноценную структуру за пределами наших непосредственных телесных и чувственных органов. Картография структурирует наши знания о пространстве, то есть она создает и упорядочивает концепции и классификации, которые мы используем, чтобы формировать, осмыслять, приводить в порядок и архивировать, а также восстанавливать пространственные данные. А так как картография - это единственный способ представить пространство вне нашего поля зрения, он также структурирует и само это пространство. Можно заключить, что без картографии нет пространства. (Ник Барон)
(Пер. с англ. Анны Журбы)

3. Географические карты зачастую кажутся наиболее объективным типом графического изображения. Мы думаем, будто они каким-то объективным способом изображают что-то, существующее в мире. Но как семиотики, начиная от Пирса и Соссюра, нам показывали, что слова, карты и даже картинки отображают не действительность, а только какие-то общепринятые идеи о ней. Несмотря на это, даже сама форма карты с ее способом видеть мир, где все объекты равноудалены от зрителя, будто уже несет в себе ощущение объективности. А теперь сравните это с точно фиксированным взглядом в случае с перспективным изображением: в этом случае понятно, что мы смотрим - буквально и, возможно, метафорически - на сцену. В этом случае мы имеем дело с тем, что увидел зритель, в то время как карта показывает место, которое выглядит существующим вне зависимости от того, смотрит на него кто-нибудь или нет.
(Emotional Cartography, edited by Christian Nold. P. 40)
(Пер. с англ. Аси Арендт)

Карта концептов / Concept Map

Карта концептов (концепций, идей или понятий) - это диаграмма, показывающая связи между концептами. Это графический инструмент для организации и репрезентации знания. Концепты, обычно представленные в виде прямоугольников и кружков, связываются маркироваными стрелками в иерархическую структуру. Связи между концептами могут быть выражены в таких фразах, как "дает начало...", "является результатом..." или "влияет на ...". Техника визуализации этих связей между разными концептами называется "картирование концептов" (concept mapping). Карта концептов - это способ представления связей между идеями, образами или словами; таким же образом диаграмма предложения отображает его грамматику, а дорожная карта показывает расположение дорог и городов. В карте концептов каждое слово или фраза связаны с другими концептами или с основной идеей, словом или фразой. Карты концептов - это способ развития логического мышления и учебных навыков посредством выявления связей, что помогает студентам увидеть, как отдельные идеи формируют большие целостности. Карты концептов были разработаны для повышения осмысленного обучения наукам. Хорошо сделанная карта концептов растет внутри контекстуальной рамы, определяемой данным "центральным вопросом", в то время как диаграмма связей (mind map), как правило, предлагает только ветви, отходящие от центрального образа.
(Wikipedia)

Погружение

1. Погружение - от проекции изображения на искривленную поверхность до проекции на виртуальную (VR) и дополненную реальности (AR), также в визуализации CAVE, - это ощущение того, что информация имеет измерения, выходящие за пределы плоского экрана. Многолетняя работа в области визуализации данных и искусства привела к созданию разнообразных систем: от обратных комнатных проекций до манипуляции данными внутри "смешанной реальности" или манипуляции ощущением пространства. Локативные медиа прогрессировали от виртуальной реальности - ограниченной именно виртуальным, а не реальным пространством - к "смешанной реальности", где информация соединяется с перемещением в физическом пространстве. Это можно сравнить с ощущениями при плавании под водой; пространство наполнено информацией, оно воспринимается чувственно и с разной интенсивностью, внутри данных можно двигаться, что невозможно при статической презентации. (Джереми Хайт)

Система CAVE (сокращение от английского Сave Automatic Visual Space) - это тип виртуальной реальности с эффектом погружения, когда проекции даются на три, четыре, пять или шесть стен кубообразной комнаты. Название CAVE также отсылает нас к аллегории пещеры в платоновской "Республике", где философ рассматривает восприятие, реальность и иллюзию. (Википедия)

2. Как важно делать самостоятельные движения.
В одном классическом исследовании два котенка, выращенных в темноте, получили свой первый зрительный опыт в "кошачьей карусели". Активный котенок, двигаясь, катал на карусели пассивного котенка. Оба они получали одну и ту же зрительную стимуляцию, но только у активного котенка она была результатом его движений. И только активный котенок успешно научился сенсомоторной координации; например, когда котят брали и двигали в направлении объекта, только активный котенок вытягивал лапы, чтобы избежать столкновения.
(по: Held & Hein, 1963)

Проекция

Проекция - это тенденция приписывать окружающей среде ответственность за то, что берет свое происхождение в человеческом "я". Человек прибегает к проекции, когда встречается с невозможностью принимать некоторые свои потребности и чувства и поэтому приписывает их объектам окружающего мира. Человек устанавливает с миром определенные отношения, для которых характерна повышенная напряженность (гнев, раздражение, страх, интерес, восхищение и т.д.). При проекции человек осознает объект в среде и осознает импульс, который он направляет, но не отождествляет себя с намерением и, следовательно, не удовлетворяет его. В итоге он теряет ощущение того, что это его импульс. Ответственность за импульс приписывается объекту внешнего мира. Однако здоровая проекция необходима: именно она поможет установить контакт и понять другого человека. Вообразить себе то, что чувствует другой, можно, только встав на его место. Интроекцией в большой степени питается эмпатия. А проекты на будущее - это проекции собственных фантазий.
Проекция может расцениваться как патологическая только в том случае, если она становится систематической, если она проявляется как постоянный и стереотипный механизм защиты и возникает вне всякой зависимости от реального поведения других людей в данный момент времени.
http://www.psychology.su/2009/03/04/proekciya-2/
http://artistresearcher.wordpress.com/2010/04/22/sigmund-freud-psychological-projection/

Психобиография

1. Психобиография (от греч. psyche - душа и греч. biographia - жизнеописание, история жизни; жизнь) - метод психологического анализа биографий и личностей конкретных исторических лиц и соответствующий ему жанр жизнеописаний, уделяющий особое внимание психическим факторам жизни и творчества людей. Данный метод в основном сложился в конце XIX - начале XX веков. В значительной своей части он развивается и реализуется в форме патографий. Особую роль в становлении психобиографии сыграли патографические исследования Мёбиуса (опубликовавшего работы о жизнедеятельности И. Гете, Ж.-Ж. Руссо, А. Шопенгауэра, Р. Шумана и др.) и Зигмунда Фрейда (осуществившего изучение жизни и деятельности Леонардо да Винчи, В. Вильсона, Ф. Достоевского и др.). В ХХ столетии психобиография эволюционирует преимущественно в связи с психоаналитическими идеями и ориентациями. Одной из доминирующих новейших форм психобиографии являются разнообразные психоисторические изыскания, восходящие к творчеству Э. Эриксона, осуществившего исследования жизни и личности Франциска Ассизского, М. Ганди, М. Горького, М. Лютера и др. Как жанр жизнеописаний психобиография пользуется возрастающей популярностью.
(Психологический словарь. http://psychology.net.ru/dictionaries/psy.html?word=736)

2. Психобиография была изобретена Зигмундом Фрейдом при исследовании психологической детерминанты художественного творчества Леонардо да Винчи. Идея основателя психоанализа получила дальнейшее развитие, и до 1960 года было опубликовано около 300 психобиографий. С 1930-х годов на психоанализ также начинает оказывать большое влияние "психология личности", называвшаяся в США персонологией. Ее крупнейшие представители Гордон У. Олпорт и Генри Мюррей также работали с жизнеописаниями. Однако главной методологической проблемой классической психобиографии и развития номотетических подходов к исследованию личности является отсутствие исследований в период 1950 - 1980-х годов. "Нарративный поворот" в психологии вновь сделал анализ истории жизни актуальным и популярным; и в 1990-е заговорили о "ренессансе психобиографии".
Новые тенденции соединяют психоаналитику и персонологию, а также используют возможности нарратива. Современная психобиография постоянно расширяет поле своей деятельности: не только художники, но ученые, политические деятели и исторические личности также анализируются с помощью более точной методологии. Кроме того, что психобиография является качественным методом исследования, она может быть полезна в изучении психологии творчества и личности. Таким образом она может быть использована как инструмент обучения студентов и подготовки их к практической работе как психотерапевтов или консультантов. С использованием психобиографии знание о человеческой деятельности и наше самосознание возросли, поскольку теперь они могут быть увидены как практическая реализация герменевтического диалога, ведущего к пониманию человеческого разума.
Zoltan Kovary (Institute of Psychology, University of Szeged).
Psychobiography as a Method. The Revival of Studying Lives: New Perspectives in Personality and Creativity Research.

3. Можно представить, что опыт нашей жизни, переживаемый во времени, хранится в нашей памяти в виде собрания отдельных дискретных моментов. Их одновременность можно представить как фотографии, приколотые к информационной доске. При этом каждой фотографии соответствует окрашенный маркер. Окраска маркера соответствует шкале удовольствия/неудовольствия. Если максимальное удовольствие обозначить 100-процентной маджентой, то шкала от этой точки постепенно бледнеет, пока не станет абсолютно белой. Затем появляется черный цвет. Сначала один процент, потом больше и, наконец, 100-процентное неудовольствие. Примерно с такой шкалой работают нейрологи, исследующие функционирование человеческого мозга. Удовольствие и неудовольствие они связывают с выделением допамина, вызывающего ощущение удовольствия. Этот нейромедиатор продуцируется в среднем мозге - это очень глубокий, древний центр, - а потом распределяется по многим областям мозга. Допаминергическая система наделяет объекты ощущением субъективной ценности. Доска с фотографиями и маркерами - это эмоциональная карта нашей жизни и нашего опыта, которая позволяет нам ориентироваться в нарративном пространстве нашей жизни. Окраска маркера соответствует количеству выделенного в свое время допамина. Можно предположить, что любой новый объект получает эмоциональную окраску путем сравнения с эмоциональной картой опыта. Если регистрируется сходство объекта с фотографией на доске, то на него проецируется ее эмоциональная окраска. Возможны сходства с несколькими фотографиями. Можно сказать, что количество фотографий на доске увеличивается с возрастом, однако процент интенсивно окрашенных фотографий зависит скорее от интенсивности личной биографии и индивидуальной эмоциональности восприятия. Но сейчас важно то, что принятие решения, выбор маршрута, предпочтение одного действия другому определяется мозгом при сравнении интенсивности данных из центра рационального анализа и центра эмоциональной оценки.

Сегодня ситуацию видят так: есть нейронная сеть, отвечающая за эмоциональную оценку ситуации, а есть сеть, связанная с рациональной оценкой. Решение зависит от соотношения их активности. Одновременно происходит активация рациональных и эмоциональных зон, и если последние активируются больше, решение будет принято эмоционально.

Человеку кажется, что он сознательно принял решение, но есть исследования, показавшие, что это решение можно предсказать по активности мозга за восемь секунд до осознания решения. Сначала мозг принимает решение, потом возникает иллюзия его сознательного принятия. Ощущение цельной личности, которая держит ситуацию под контролем, иллюзорно -- это и есть те фольклорные идеи в психологии, которые нейробиология подвергает сомнению.

Мы экспериментально показываем, что ваш сознательный контроль не влияет на результат решения, а мы заранее можем предсказать ваше поведение. Когда мы объясняем свое поведение сознательным решением, то просто прикрываем свое незнание миллиона его неосознаваемых причин - от нашего гормонального уровня до рекламы, которую видели утром в журнале. Более полувека назад Джеймс Олдс вживил электрод в центр удовольствия крысам и позволил им самим себя стимулировать электричеством. И оказалось: крысе не нужна еда, не нужно питье - она будет напрямую стимулировать свои нейроны, пока не умрет от истощения. Понимаете, мы что-то делаем и принимаем решения не потому, что нам нужно что-то ценное во внешнем мире, а потому, что это активирует определенные нейроны в нашем мозге. И ценность любого объекта и любого поведения закодирована там. Мы принимаем решения и действуем ради того, чтобы стимулировать эти нейроны. Наш мозг ищет то, что его больше стимулирует. Нейроэкономика изучает, как мозг определяет, что имеет более высокую ценность. (См. "Кто боится нейроэкономики", интервью с Василием Ключаревым. http://rusrep.ru/article/2013/05/15/neiro)

Тест Роршаха

Швецарский психиатр Герман Роршах, современник Фрейда, создал известный тест, названный его именем, - "Пятна Роршаха". Цель теста - помочь врачу понять внутренний мир пациента, избегая при этом прямых вопросов и опасностей, связанных с так называемым "переносом".
Пациенту предлагается нарисовать на листе бумаги абстрактное пятно, после чего лист сгибается пополам, и отпечатывающаяся тушь создает на листе абстрактную симметричную форму. Пациент, уверенный в том, что полученное письмо является отражением его внутреннего мира, рассказывает о своих ассоциациях, связанных с этим пятном. В это время врач получает необходимую информацию о состоянии пациента.
Жена Германа Роршаха Ольга Штемпелин вспоминала, как читала ему в России роман Мережковского "Воскресшие боги, или Леонардо да Винчи" и как он впал в глубокую задумчивость после следующего отрывка: "Сегодня вечером я видел, как, стоя под дождем в тесном, грязном и вонючем переулке, внимательно рассматривал он каменную, по-видимому ничем не любопытную стену с пятнами сырости. Это продолжалось долго. Мальчишки указывали на него пальцами и смеялись. Я спросил, что он нашел в этой стене.
- Посмотри, Джованни, какое великолепное чудовище-химера с разинутой пастью; а вот рядом - ангел с нежным лицом и развевающимися локонами, который убегает от чудовища. Прихоть случая создала здесь образы, достойные великого мастера. Он обвел пальцем очертания пятен, к изумлению моему, я увидел в них и в самом деле, то, о чем он говорил.
- Может быть, многие сочтут это изображение нелепым, - продолжал учитель, - но я по собственному опыту знаю, как оно полезно для возбуждения ума к открытиям и замыслам. Нередко на стенах, в смешении разных камней, в трещинах, в узорах плесени на стоячей воде, в потухающих углях, подернутых пеплом, в очертаниях облаков случалось мне находить подобие прекраснейших местностей с горами, скалами, реками, долинами и деревьями, также чудесные битвы, странные лица, полные неизъяснимой прелести, любопытных дьяволов, чудовищ и многие другие удивительные образы. Я выбирал из них то, что нужно, и доканчивал. Так, вслушиваясь в дальний звон колоколов, ты можешь в их смешанном гуле найти по желанию всякое имя и слово, о котором думаешь". После этого Ольга рассказала Герману, как в детстве вместе с другими детьми она смотрела на облака и узнавала в них разные изображения.

Хирология

Хиромантия существует уже более 3000 лет. В переводе с греческого хиромантия означает "гадание по руке" (χειρ - рука, μαντεια - гадание). Кто-то причисляет хиромантию к магии, считая, что она "от лукавого". Кто-то опасается шарлатанов, а кто-то просит "накуковать", сколько осталось. Гадание близко к ворожбе, основную роль в нем играет момент случайности, субъективности, это "добыча" информации по мистическим каналам. Современная хиромантия - не магия, не ясновидение. Это сформировавшаяся, точная наука, которая представляет собой получение информации рациональным путем.

Сегодня хиромантия перерастает в науку под названием "хирология" (χειρ - рука, λογος- знание). В основе данной науки вовсе не слепое угадывание, а, в первую очередь, чтение и анализ фактов. Хирологи считают, что руки являются отличным средством для того, чтобы понять личность, прочувствовать своеобразие ее внутреннего мира, ее связь с собственной судьбой, поскольку содержат полнейшую и достоверную информацию о человеке. Ни линии на руках, ни формы пальцев или фактура кожи, ни рельеф ладони не поддаются моментальному изменению и контролю разума. Они изменяются только тогда, когда изменения уже серьезно коснулись нас самих. Истоки хирология берет из оккультизма. В 1913 году на 2-м Конгрессе экспериментальной психологии в Париже она была признана полноценной наукой. С этого момента и раздвоилось ее название: кто-то продолжает говорить о хиромантии, а кто-то - о хирологии. Но даже после признания научности хирологии отношение к ней в разных странах неоднозначно. Например, в США научное чтение руки пользуется успехом. Хирологию как истинную науку даже изучают в университетах на специальных кафедрах. Ученые крупных исследовательских центров, таких как Медицинский университет Эмори в Атланте, лаборатория Кеннеди-Гальтона при Лондонском университете изучают психологические и медицинские аспекты линий и рисунков на коже рук и ладонях. В Европе хирология признана одним из способов познания себя и мира. В России найти специалиста, который скажет: "Я не гадаю, я анализирую", сегодня практически невозможно. Ведь хирология - это дешифрование знаков, которые судьба и жизнь нанесли сеточкой на наши ладони. И только человек, который понимает всю важность исследования, знает, как и где надо искать правильные ответы на возникающие вопросы, сможет рассказать очень многое, глядя не только на ладони, но и на форму рук и пальцев, отпечатки. Тем не менее это процесс не механический, а достаточно творческий, в нем обязательно участие интуиции исследователя, которая помогает при отборе и оценке фактов. Хирология - это работа сразу двух полушарий мозга, использование логического и интуитивного мышления. У профессионального хиролога обязательно будет схема исследования, каркас, благодаря которому он шаг за шагом будет раскрывать вашу личность, дешифруя дерматоглифический рисунок. При этом он никогда не будет выдавать пророчеств: "В пять вечера через три года встретится тебе мужчина с усами там-то и там-то". Такие фразы - удел гадалок, шарлатанов. Поэтому к таким "точным" высказываниям лучше относиться с известной долей скептицизма. Что хочет узнать человек, обратившийся к хирологу? Судьба, карьера, любовь, отношения - вот основные вопросы, которые составляют нашу жизнь. Хиролог может посоветовать, чем заняться, куда пойти учиться, прогорит или выгорит собственный бизнес, как сложатся отношения с партнером, стоит ли вам ждать от кого-либо помощи или придется действовать только своими силами, чего следует опасаться, на какие аспекты здоровья необходимо обратить внимание. Но стоит помнить лишь об одном: жизнь и судьба только в ваших руках. Что бы ни было предначертано, все можно изменить, особенно если о чем-то известно заранее. "Предупрежден - значит, вооружен". Вооружен силами, надежными людьми, оптимистичным настроем. Мы сами творим свою судьбу, что доказывают и изменяющиеся на ладонях знаки и линии. Так сделаем ее такой, какой она выглядит в наших мечтах!
(http://shkolazhizni.ru/archive/0/n-51566/)

Inframince - Infrathin

В своем искусстве, текстах и совместных работах Дюшан постоянно "флиртует" с псевдонаукой. Изначально понимаемый как незначительная идея, концепт inframince, или infrathin (что можно перевести как "сверхтонкое"), может быть оценен как лукавая научная идея, лежащая в основе творчества художника. Этот концепт не поддается ясному определению и может быть продемонстрирован только на примерах, данных самим Дюшаном: это и связь между дымом и дыханием в процессе курения, и серая неопределенная зона, наполненная потенциальностью, которую можно сравнить с "междуцарствием" (Zwischenreich) Аби Варбурга. В этом понятии видится "напоминающая пустыню промежуточная зона как интервал во взаимодействии двух состояний" (Antje von Graevenitz, 2010, p. 216). "Дюшан не определяет гибридное понятие inframince ни явно, ни абстрактно; в сорока шести разных записях, опубликованных после его смерти, даются следующие комментарии. Записанное под номером 16 определяет inframince как аллегорию забвения. Записка под номером 1 содержит фразу, которую фон Гревениц (von Graevenitz) понимает как некоторого рода программу: "Le possible est un infra-mince" ("Возможное - это inframince"). Эта "напоминающая пустыню промежуточная зона" постоянно направляется вниманием Дюшана к биполярности и к возможности снятия оппозиций. Так, например, его интерес к дихотомии "мужское-женское" реализуется в его женском Альтер эго Rrose Selavy. Этот интерес к оппозициям нашел явное воплощение в любви Дюшана к шахматам (он сделал параллельную карьеру как мастер шахмат). Увлечение шахматами привело его к написанию научной шахматной книги L'Opposition et les cases conjugees sont reconciliees" ("Оппозиция и примирение сопряженных квадратов"), также известной как "Связанные квадраты" (она написана вместе с мастером и теоретиком шахмат Виталом Хальберштадтом). Не удивительно, что Дюшан испытал влияние абсурдной патафизики Альфреда Жарри, которую писатель определил в своей книге "Деяния и мнения доктора Фаустролля, патафизика" как "науку воображаемых решений, которая символически атрибутирует свойства объектов, опреляемые их сущностью, к их очертаниям".
(Edith Doove, Exploring the Curatorial as Creative Act)

Sixteen Miles String

Работу Дюшана "16 миль шпагата" (1942) можно рассматривать и как произведение искусства, и как главный элемент дизайна выставки "First Papers of Surrealism", организованной А. Бретоном и открывшейся 14 октября 1942 года. Экспозиция выставки размещалась в шикарном бальном зале в особняке Уайтлоу Рида на углу Мэдисон-авеню и 50-й улицы. В этой выставке приняли участие около 50 художников из Франции, Швейцарии, Германии, Испании и США. "Первые документы" в названии выставки - свидетельство о статусе беженцев - намекает на заявления, поданные участниками для получения американского гражданства. Созданная Марселем Дюшаном специально для выставки инсталляция "16 миль шнура" задала тон всей экспозиции. Хаотично переплетённая сеть из шпагата, протянутого от стены к стене, от пола к потолку, через перегородки и люстры, заполнила собой всё свободное пространство. Каталог приписывает Дюшану "16 миль шпагата", хотя был использован кусок длиной лишь около одной мили. Со слов самого Дюшана, он купил 16 бабин по 1 миле. Первоначально хватило всего одной. Правда, ещё до вернисажа случилось наделавшее переполох возгорание в месте, где верёвка соприкасалась с горящей лампой. Пришлось сплетать новую сеть. Оставшиеся 14 миль Дюшан кому-то подарил. В экспозиционном пространстве Дюшан "нарисовал" шнуром линию, которая соединила все работы этой групповой выставки и одновременно стала странным препятствием, которое мешало художникам и зрителям. В этом произведении видят начало многих явлений современной культуры. Леви говорит о нем как о "пре-хеппенинге". Здесь можно обнаружить элементы "эстетики отношений", ситуцианизма, "искусства места" и т.д.